Биография
Жизнь
мастера

Галерея
Картины
художника

Воспоминания
Отзывы и очерки
о художнике

Рассказы
Рассказы
К.Коровина

Поездки
Где он
был

О Шаляпине
К.А.Коровин и
Ф.И.Шаляпин

Фотографии
Прижизненные
фотографии


"Жизнь моя - живопись..."   Книга Н.М.Молевой о Константине Коровине

  
   

Содержание:

Дорога в жизнь
Выбор
» Стр.1
» Стр.2
» Стр.3
» Стр.4
» Стр.5
» Стр.6
» Стр.7
» Стр.8
Эти особенные люди…
Первые страницы
От Мурмана до Парижа
Праздник души и глаза
Жизнь моя - живопись

   


Константин и Сергей Коровины, 1860 годы
Константин и Сергей
Коровины, 1860 годы




Глава вторая. Выбор, продолжение

Жизнелюбие бывает разным. От бездумности, удачливо сложившейся судьбы. Много реже оно приходит как вывод из жизни, подчас совсем нелегкой, но понятной и познанной во всем, что может принести. Жизнелюбие Коровина как раз такого трудного и трудно дающегося свойства. Оно в его безмерном интересе к искусству, живости реакций, умении каждое впечатление соотнести с языком и задачами живописи. «Для него все воздух искусства»,- заметит один из современников. Цвет в живописи обычно принято сравнивать со звуком, но в определенном смысле он как слово, с которым обращается к зрителю художник. Это слово может быть напыщенным и сдержанным, искренним и фальшивым, выражающим душевное состояние человека или, наоборот, старательно скрывающим его, безликим, «ничьим» или очень личным. Наконец, в самом искреннем слове может прозвучать, а может и не отозваться интонационное богатство, которое для многих остается одинаково недоступным всю жизнь. И еще модуляция голоса, его прямая связь с человеческим переживанием. Коровин стоит на пороге этого многообразия задач, где конечной целью было «спеть песню как птица» - легко, свободно, в непосредственном контакте чувств художника и зрителя.

Лето 1883 года. Считанные месяцы занятий у Поленова, советов нового наставника и появление картины, едва ли не единственной в истории русского искусства и, во всяком случае, в творчестве самого Коровина, которая вызвала столько недоумений, восторгов, возражений, споров. «Портрет хористки» - Коровин так рассказывает о появлении его в Москве (картина была написана в Харькове):
«Как-то Поленов пригласил меня к Савве Ивановичу Мамонтову. За вечерним чаем, где были Васнецов, Поленов, Репин, я увидел впервые Мамонтова - особенного человека. Он был веселый, простой.
- Пойдемте в мастерскую,- предложил Савва Иванович.- Я вам покажу портрет одного испанского художника. Вот Илья Ефимович видел и говорил, что испанцы- молодцы в живописи: все пишут ярко, колоритно.
Смотрю, а в мастерской на мольберте стоит мой этюд - голова женщины в голубой шляпе на фоне листьев сада, освещенных солнцем. Этот этюд взял у меня раньше Поленов.
- Да,- сказал Репин, посмотрев мой этюд.- Испанец! Это видно. Смело, сочно пишет. Прекрасно...
Савва Иванович смеялся, смотря на меня, потом сказал:
- Но, послушай, а если это не испанец, а русский, тогда как?
- Как русский? Нет, это не русский...
- Вот он испанец! - сказал Савва Иванович, указывая на меня.- Чего вам еще? Тоже брюнет, чем не испанец?
И Савва Иванович, обняв меня, захохотал.
Васнецов, подойдя, сказал:
- Разыграл нас Савва. Нет, это правда написали вы?
- Да,- говорю.- Это я».
Казалось бы, что в этом небольшом холсте могло быть предметом толков? Летний день. Отступившая на задний план зелень сада. В солнечной полутени фигура женщины в голубом платье и шляпке, с некрасивым и де слишком молодым лицом. Больше ничего не прибавишь в описании картины, но подлинный ее сюжет - в цветовом решении, и это действительно едва ли не впервые в русской живописи. С поразительной точностью и силой берет Коровин отношение звучных пятен платья, шляпки, густой листвы, прослеживает сложнейшую игру солнечных бликов и цветных теней на тканях, волосах, лице. Широкий стремительный мазок будто торопится отметить первое впечатление - самое живое и яркое, как своего рода шок, пережитый художником, как его чуть недоуменное и радостное изумление перед увиденным человеком, именно таким, именно в такой обстановке и среде. Пренебрегая мелочами, деталями, Коровин здесь весь в удивительном по силе и ясности ощущении лета, молодости, расцвета природы и человека, самого по себе некрасивого, «даже несколько уродливого», по выражению художника. Коровин пояснит свою внутреннюю задачу: «Вкусной краски быть не должно, быть должно самое точное сочетание такое и работа от чувства и увлечение. Невольно выражена должна быть сумма впечатлений и чувствований». И этой непосредственности впечатления, точнее - переживания художника подчинено все: от колорита до техники живописи.

В чем-то и для Поленова это были лучшие, удивительные годы. Он только что вернулся из большой поездки по Востоку, только что женился. Это его первая встреча с Москвой, с Московским училищем и вообще с преподаванием, когда все внове и увлекает педагога едва ли не больше, чем учеников. После тех скупых по числу полотен, которые он имел обыкновение выставлять на каждой Передвижной, Поленов выступает в 1885 году сразу с 98 этюдами, и это для него преддверие большой картины «Христос и грешница», на которую художник возлагает особые надежды. Это тот вариант обращения к исторической теме, который переживает одновременно Репин, работающий над «Иваном Грозным и сыном его Иваном». Евангельский сюжет нужен Поленову ради общечеловеческого смысла легенды: человек не имеет права на насилие и произвол над другими людьми.
Современники и очевидцы по-разному рассказывают о том, как состоялась первая встреча Коровина с театром. По утверждению одних, он был замечен и приглашен для писания декораций Мамонтовым. Жене Поленова помнилось, будто материальные обстоятельства толкнули его просить работы у Мамонтова и тот широким жестом предложил молодому, никогда не сталкивавшемуся с театром художнику оформление «Аиды». В каждом воспоминании была доля истины, но действительность выглядела иначе. Как ни тяжело материальное положение Коровина, он слишком требователен к себе, чтобы решиться на самостоятельную работу, тем более в совершенно незнакомом ему театральном деле. Но Поленов и не думает о профессиональном театре. Работа над декорациями кажется ему полезной и для Коровина, и для других учеников, потому что позволит им отойти от привычных представлений, с которыми связывалась станковая живопись- картина, почувствовать себя свободнее, непринужденнее в живописи и вместе с тем избежать тех горьких минут, которые неизбежно доставляло каждому непонимание критики.
Следующая страница...



   » 

  "Красота и радость жизни. Передача этой радости и есть суть картины, куски моего холста, моего я... У меня нет моды.
Нет ни импрессионизма, ни кубизма, никакого изма. Это я, это мое пение за жизнь, за радость - это язычество.
Оттого-то я люблю... искусство, дружбу, солнце, реку, цветы, траву, дорогу, цвет, краску..." (Коровин К.А.)



Художник Константин Алексеевич Коровин. Картины, биография, книги, живопись, фотографии


Rambler's Top100