|
Биография К.Коровина. Автор текста - Михаил Киселев.
Родился Константин Алексеевич Коровин совсем еще мальчиком в 1861 году. Его дед Михаил Емельянович, старообрядец, владелец «ямского извоза», купец первой гильдии, в свое время помог пейзажисту Льву Каменеву поступить в Академию художеств, заметив у него способности к живописи. В доме деда на Рогожской помимо Каменева бывал и известный передвижник Илларион Прянишников. Отец же будущего художника уже получил университетское образование, однако не унаследовал деловых качеств Михаила Емельяновича и после его смерти разорился. Семья вынуждена была переехать в деревню Большие Мытищи под Москвой.
Маленьким Костей и его старшим братом Сергеем, тоже впоследствии художником, занималась мать, Аполлинария Ивановна, которая привила детям любовь к искусству - она рисовала акварелью, много музицировала, играя на арфе.
В 1875 году Коровин вслед за братом поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, сначала на архитектурное отделение.
К этому времени семья Коровиных снова жила в Москве почти в полной нищете. Видимо, профессия архитектора казалась ему более материально перспективной, и потому было выбрано зодчество. Но любовь к живописи все-таки оказалась столь сильной, что с 1876 года юноша перешел на живописное отделение. Там он учился в пейзажном классе сначала у Алексея Саврасова, затем у Василия Поленова.
Эти два художника оказали на формирование Коровина наибольшее влияние, хотя он внимательно всматривался, как в других классах преподавали Илларион Прянишников, Василий Перов, Евграф и Павел Сорокины.
Обо всех о них Коровин в воспоминаниях сказал добрые слова, но и верно заметил: «Они были художники и думали, что и мы будем такими же их продолжателями и продолжим все то, что делали они... Но они не думали, не знали, не поняли, что у нас-то своя любовь, свой глаз, и сердце искало правды в самом себе, своей красоты, своей радости». Вот мастерская Саврасова - другое дело. «Саврасов, этот был отдельно». 1 2 3 4 5.
Коровин учился у Саврасова находить во внешне незаметных уголках природы скрытую поэзию, лирику, учился верно схватывать и эмоционально передавать ощущение жизни в пейзаже. Несомненную связь с искусством Саврасова можно обнаружить в таких его работах, как Ранняя весна (1870-е) и Последний снег (1870-е). Игорь Грабарь в 1909 году справедливо подметил, что Коровин первым из художников своего поколения обратился к излюбленному мотиву пейзажей Саврасова. «Коровин - автор первой Весны, появившейся после саврасовских грачей.
Все то невероятное количество последних снегов, мартов и ранних весен, которыми так богата русская живопись последних пятнадцати лет, ведет свое начало, несомненно, от Коровина».
Последний снег, как и многие пейзажи Саврасова, полон обаяния и задушевности, открытых в неказистом уголке русской деревни. Невольно вспоминается превосходный этюд Саврасова конца 1870-х годов — Дворик. Общее и в настроении, и в построении композиции - камерной, интимной. Коровин также заинтересован проблемами живописного воплощения тончайших нюансов освещения, вибрации весеннего воздуха, но ушел в этом отношении дальше своего учителя. В Последнем снеге больше различных цветовых оттенков; смелые сопоставления теплых и холодных тонов, вызывающие ощущение мартовского дня, выдают в этом произведении будущего колориста.
Желание передать явление жизни так, как его видит глаз художника, во всей зрительной правде непосредственно воспроизводимых форм, цвета, освещения, желание, столь характерное для поколения Коровина, достаточно полно выражено уже в его первых произведениях.
В 1882 году тяжело больной Саврасов оставил училище. Видимо, это послужило причиной для поступления Коровина в петербургскую Академию художеств. Впрочем, он пробыл там всего несколько месяцев. «...В этой чудной Академии дух искусства был так мне чужд: условность и серьезничанье по поводу несерьезного - работы каких-то театральных бутафории», — вспоминал впоследствии художник. Вернувшись назад в училище, он попал в мастерскую Поленова, возглавившего после Саврасова пейзажный класс.
«...Поленов так заинтересовал школу и внес свежую струю в нее, как весной открывают окно душного помещения. Он первый стал говорить о чистой живописи, как написано, говорил о разнообразии красок», - так запомнил его преподавание Коровин.
Поленов стал рассказывать ученикам и об искусстве импрессионистов, а возможно, и показывать им фотографии с их работ. Во всяком случае, в 1883 году Коровин создал произведение, которое с полным правом будет названо впоследствии «первой ласточкой» импрессионизма в России, Портрет хористки. Острота цветового видения, пожалуй, превосходит здесь то, что к этому времени было создано как учителями, так и современниками молодого художника.
Несмотря на то, что училище отметило премиями выполнение им заданных тем, что в 1883 и 1884 годах он даже получил серебряные медали за этюд масляными красками и рисунок, консервативно настроенные преподаватели не могли простить ему пластических новшеств. С юмором Коровин вспоминал, как Прянишников колористические искания молодого живописца называл «антимониями». В 1884 году Коровин получил звание «неклассного» художника, но, хотя он пробыл в училище еще два года, высшее звание «классного» художника все же не получил, как, впрочем, и его товарищ по училищу Левитан.
Однако оба художника благодаря Поленову познакомились с Саввой Ивановичем Мамонтовым и в конце 1884 года вошли в его кружок. Здесь началась деятельность Коровина как театрального декоратора. К сожалению, почти не сохранилось эскизов декораций художника к постановкам Частной оперы Мамонтова, но, по свидетельствам очевидцев, на сцене появилась воздушность, пленэр. И, вероятно, уже в оформлении таких опер, как Аида Верди, Лакме Делиба, Кармен Визе, Коровин выработал те принципы, которые позже так сформулировал: «Искание гармонии цветов, колористические впечатления, краски и цвета - сами по себе дают высокое наслаждение зрителю театра...
Художник своими декорациями делает то же, что и певец, окрыляющий своим звуком фразу автора... Его обязанность по отношению к исполнителю - это выделить меру последнего на фоне цвета».
Увлечения фольклором, русским народным творчеством, характерные для участников Мамонтовского кружка, не могли не затронуть Коровина. Они сказались в его большой картине Северная идиллия (1886), где налицо влияние Виктора Васнецова, недаром Коровин по васнецовским эскизам исполнял декорации для пьесы Александра Островского Снегурочка — «домашнего спектакля у Мамонтова».
Исследователи по-разному датируют первую поездку Коровина за границу - от 1885 до 1888 года. В неопубликованной рукописи воспоминаний художника даже можно найти дату - 1880 год. Но, думается, это все же просто описка. Более вероятно воспринимаются следующие слова Коровина из его очерка Мои ранние годы: «Я был поражен Парижем, когда двадцати шести лет приехал в первый раз сюда». Следовательно, это произошло в 1887 году. И в этом же очерке мастер пишет: «Пювис де Шаванн - как это красиво! И импрессионисты... - у них я нашел все то самое, за что так ругали меня дома, в Москве».
следующая страница...
|
