Федор Шаляпин и Конст.Коровин в мастерской художника. Париж, 1930

Вскоре, по уходе Волконского, Теляковский был назначен директором императорских театров в Петербурге. Императорские театры - опера и балет - делали с тех пор полные сборы, и казенные субсидии театрам уменьшились благодаря этому более чем вдвое.
Газеты долго еще продолжали писать о декадентстве. И вдруг - тон изменился. Про меня начали писать: «Наш маститый», «превзошел себя». Уже привыкнув к ругани, я далее испугался: не постарел ли я?..
Шаляпин был в полном расцвете сил и своей славы.

Коровин и Шаляпин. Спектакль в честь Лубе

В Петербург приехал президент Французской республики Лубе. Весной, в Китайском театре в Царском Селе, был назначен парадный сПектакль. Я делал декорации для акта «Фонтаны» из балета «Конёк-Горбунок», оперы «Фауст» - «Сад Маргариты», а также для сцены «Смерть Бориса», в которой участвовал Шаляпин.
Подошел вечер спектакля. Шаляпин одевался и гримировался Борисом. Режиссеры волновались, как бы не опоздал <...>
- Начинайте, начинайте, - говорил Шаляпин.
В это время в уборную к нему зашел великий князь Владимир Александрович.
Сев против гримировавшегося Шаляпина, он спросил его:
- Ну как? Что-нибудь новое учите?
- Некогда, ваше императорское высочество, - ответил Шаляпин. - Некогда.
- А что же?
- У меня француженка, ваше высочество, и какая! Что учить? Когда учить? Все равно все забудешь... Какая француженка! Вы поймете...
- А, а! - засмеялся басом великий князь. - Что же, все может быть. И давно это с вами случилось?
- На днях.
- Федор Иванович, - говорил оробелый режиссер, - увертюра кончается, ваш выход.
- Я слышу, - сказал Шаляпин и быстро поднялся.
Я вышел с ним на сцену. У выходной двери, сзади декораций боярской думы, режиссер, державший дверь, чтобы выпустить в нужный момент Шаляпина, следил по клавиру. Шаляпин, стоя около меня, разговаривал с балетной танцовщицей:
- Господи, если бы я не был женат... Вы так прекрасны! Но это все равно, моя дорогая...
Тут режиссер открыл дверь, и Шаляпин, мгновенно приняв облик обреченного царя, шагнул в дверь со словами:
- Чур, чур, дитя, не я твой лиходей... В голосе его зазвучала трагедия.
Я удивился его опыту и этой невероятной уверенности в себе. Он был поразителен.

Коровин и Шаляпин. Скандал

После спектакля Лубе уехал. Все артисты были приглашены к ужину. Мы с Шаляпиным уехали в ресторан «Медведь». К нам присоединился основатель русского оркестра Андреев.
В зале ресторана к нам подошел какой-то человек высокого роста, поздоровался с Андреевым и обратился к Шаляпину:
- Я никак не могу достать билет на ваш спектакль. Вы теперь знаменитость, а я вас помню, когда вы еще ею не были. Дайте-ка мне два билета.
- Я же не ношу с собой билетов, - ответил Шаляпин. - Обратитесь в кассу театра.
- Не надо, - сказал пришедший.
И, обратившись к Андрееву, добавил:
- Загордился не в меру! Забыл, как в Казани пятерку у меня выклянчил.
Шаляпин побледнел. Я схватил его за руку и сказал:
- Он же пьян.
Но Шаляпин, вскочив, как тигр, сразу перевернул обидчика в воздухе.
Все, сидевшие кругом, бросились на Шаляпина, повисли на нем... Но он в одно мгновение всех раскидал и вышел в раздевальню: «Едем!» Он весь трясся...
И мы уехали на Стрелку.
- Вот видишь, - сказал Шаляпин, - я нигде не могу бывать. Ни в ресторане, нигде. Вечные скандалы.
Протянув руку, он налил себе вина.
- Смотри, - сказал я, - что это, рука у тебя в крови?
- Да, - ответил он, - что-то этот палец не двигается, распух что-то. Должно быть, я ему здорово дал.
И спросил у Андреева:
- Кто он такой?
- Да ювелир один, я его знаю. Он парень хороший. Ты ведь это зря, Федя, он спьяну.
- Что такое - хороший? Какие же я могу ему дать билеты! Я же их в кармане не ношу. Вообще, у меня никаких билетов нет. Я оговорил в контракте, что буду сам распределять часть билетов публике, но контракт, понимаешь, Иола потеряла. А из-за этого черт знает что выходит... не верит ведь никто, что у меня билетов нет. Будто я дать не хочу. Придется кассу сделать у меня в доме.
- Ерунда, - говорю я. - Что нее, у твоих ворот будет всю ночь стоять народ в очереди?
- Ну, так тогда пускай мне дадут полицию, я буду разгонять. Я же говорю, что в этой стране жить нельзя.
Шаляпин опять расстроился.
В это время метрдотель на серебряном подносе подал Шаляпину и нам бокалы с шампанским. Там же лежала карточка. Метрдотель показал на дальний стол.
- Это оттуда вам приказали подать.
Шаляпин взял бокал и стал пристально смотреть на сидевших за дальним столом. Там зааплодировали, и весь зал подхватил. Аплодируя, кричали:
- Спойте, Шаляпин, спойте.
- Вот видишь, я прав - жить нельзя. - Шаляпин вновь побледнел. - Уйдем, а то будет скандал...