Биография
Жизнь
мастера

Галерея
Картины
художника

Воспоминания
Отзывы и очерки
о художнике

Рассказы
Рассказы
К.Коровина

Поездки
Где он
был

О Шаляпине
К.А.Коровин и
Ф.И.Шаляпин

Фотографии
Прижизненные
фотографии


"Константин Коровин". Монография Раисы Ивановны Власовой. Коровин в живописи и театре

В годы, которые прошли со времени последнего посещения Коровиным Парижа, художественная жизнь французской столицы усложнилась необычайно. На Елисейских полях по-прежнему 1 мая торжественно открывались выставки официального Салона, где царил дух академического обветшалого искусства; образцами вопиющей пошлости и безвкусия были традиционные Салоны «Le nu», и столь же непризнанным оставалось передовое искусство Франции. Трудно сказать, заметил ли Коровин новый постимпрессионистический поворот в развитии французской живописи, тем более, что общение ведущих мастеров этого направления с публикой было в те годы явлением нечастым.


  Монография
  Р.И.Власовой


  Живопись - 2 - 3 - 4
  5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 
  12 - 13 - 14 - 15 - 16
  17 - 18 - 19 - 20 - 21
  22 - 23 - 24 - 25 - 26

  Театр - 2 - 3 - 4 - 5 - 6
  7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12
  13 - 14 - 15 - 16 - 17


Но даже если он и мог познакомиться с искусством В. Ван-Гога, П.Гогена или П.Сезанна в лавочке папаши Танги или Тео Ван-Гога, вполне возможно, что его бы оттолкнула необычность их искусства. Теоретизирование в живописи дивизионистов Ж.Сера, умершего как раз перед приездом Коровина, и Поля Синьяка вряд ли пришлось по вкусу художнику. В то же время Коровин уже не мог разделить категорического отрицания импрессионизма Репиным, который, побывав в Париже в 1893 году, по-прежнему громил импрессионистов. «Хорошо пишут французы. Молодцы, черти! - с жаром восклицает Коровин в письме к А.М.Васнецову. - Добропорядочностью не торгуют, какие-то смельчаки. Больно уже техника ядовита - ничего после написать не можешь». Коровин не упоминает здесь имен, но очевидно, что не художники Салона поразили его, скорее он имеет в виду ведущих мастеров импрессионизма, выставки которых он мог видеть тогда. Художник восхищался блистательной живописью французов, хотя думается, что он смотрел на нее как-то со стороны; как ни полезна была ему эта поездка во Францию, а он признался в этом своему другу Серову, «в сущности, все кругом было чужое - и люди и искусство». В ноябре 1893 года он, совершенно сменив первоначальный тон, писал А.М.Васнецову: «В этот приезд за границу взяла меня тоска, а главное - для чего я здесь притворяюсь, для чего я должен работать, когда каждый час, минуту только и думаю о России милой! и о людях ее чудных. Это неправда все - как я чисто русский и рад этому». В январе 1894 года Коровин был уже в Москве.
Но обратимся к самим трудам Коровина. Ведь они являются основным мерилом его творческих сдвигов.
Возможно, что недатированный этюд «Парижское кафе» (Государственная Третьяковская галерея) был выполнен художником в эту поездку. Необычайно изысканный колорит этюда не позволяет датировать его более ранним годом, а легкая, словно дыхание, пленерная живопись позже исчезает из творчества художника. В тонкости и богатстве колорита заключается основная прелесть этого холста, сообщавшая ему и жизненность и поэтичность. Это открытое летнее кафе с немногими посетителями, уютно расположенное в тенистом сквере. Трудно угадать, кто изображен здесь - местные ли жители или иностранцы. Фигуры посетителей, особенно лица, едва намечены быстрой кистью. Но как талантливо, верно и остро передано ощущение жизни. Все то бесчисленное количество оттенков, которые привносит в природу свето-воздушная среда и которые столь часто остаются неучтенными даже талантливыми художниками, Коровин стремится задержать в этюде. Живо и легко передана обесцвеченная солнечными лучами расплывчатая зелень листвы и просвечивающее сквозь нее желтоватое, окрашенное солнцем, далекое чуть розовеющее небо, очень нежны в этой легчайшей и в то же время достаточно материальной живописи серые, жемчужно-опаловые оттенки; их оживляют фиолетовые. Как камертон, они звучат в платье первопланной фигуры, а затем во многих нюансах пронизывают все: землю, воздух, стволы деревьев, задний план. Вряд ли можно найти здесь два одинаковых мазка, хотя их цветовое различие порой едва ощутимо. В то же время художник обеспечивает светлой красочной гамме активность. Он делает зонтик дамы, сидящей на втором плане, цвета нежно алеющей киновари, а кофточку и полоску на юбке стоящей женщины черными, не забыв при этом смягчить смело введенное пятно черного рефлексами от зонтика и двумя светлыми мазочками. Собственно, уже в эти годы - годы свободного овладения Коровиным пленерной живописью - трудно подобрать точное наименование входящих в его палитру цветов. Каждый из них живет сложной жизнью тончайших полутонов, завися и от световоздушной среды, и от соседствующих цветов, активно участвуя в тончайшей гармонизации колорита.
Подобная внимательнейшая разработка сложнейшего и изменчивого красочного покрова природы несомненно облегчала передачу пространства - в этюде «Парижское кафе» продемонстрировано блестящее владение воздушной перспективой. Но, с другой стороны, те узкие рамки, в пределах которых глаз художника мог вести наблюдение, фактически ограничивали изображение пространства в картине. Отсюда камерность и интимность, возросшие в работах Коровина и проявившиеся в этом пейзаже.
Наибольшее количество дошедших от парижской поездки 1892- 1893 годов произведений Коровина посвящено теме, почти не встречавшейся в его творчестве, - изображению мастерской с фигурой натурщицы. Таковы «В мастерской художника» (Государственная Третьяковская галерея), одноименный этюд (Кировский областной художественный музей им. А.М.Горького), «Утро в мастерской» и «Au petit matin» (местонахождение неизвестно). Отметим, кстати, что последней картиной Коровин дебютировал в парижском Салоне 1893 года. Все эти работы сходны между собой и по тому особенному вниманию, которое здесь уделяется живописной стороне. Кроме того, симптоматично, что варьируется один и тот же несвойственный ему до этого мотив.
Несомненно, художник продолжал поиски каких-то новых живописных решений. Это особенно заметно в этюде Третьяковской галереи. Стремясь к большему тональному объединению цвета, Коровин строит колорит своего этюда преимущественно на сером цвете, не отказываясь в то же время от теплых охристых гамм. Пепельно-серые мягкие волосы натурщицы, серовато-жемчужные тона ее обнаженных плеч, серое платье, серо-зеленый ковер и ровный рассеянный свет с серым оттенком, заливающий всю комнату, - все это колористически слаженно и красиво. Преимущественно серым цветом и его оттенками художник передал пространство. При этом здесь нет и намека на какую бы то ни было монотонность красок.
Изменился и характер колорита. Обычные для раннего Коровина светлые пленерные, облегченные в цвете тона заменяются здесь более темными и плотными, причем, по свидетельству современника Коровина художника Н.В.Досекина, эта «темная, едва окрашенная гамма» становится в те годы исключительной особенностью коровинской живописи.
Спустя несколько лет подобным же образом будет меняться и живопись А.Е.Архипова. Н.А.Дмитриева в своей работе, посвященной этому художнику, удачно комментирует его эволюцию словами В.А.Серова: «Тот, кто любит яркие тона, любит и серые». В творчестве обоих художников густеющие серые тональности были своеобразным подходом к интенсивным и далее к контрастным цветовым сочетаниям.

следующая страница...



   » 

  "Нужны картины, которые близки сердцу, на которые отзывается душа." (Коровин К.А.)


Художник Константин Алексеевич Коровин. Картины, биография, книги, живопись, фотографии


Rambler's Top100