"Константин Коровин". Монография Раисы Ивановны Власовой. Коровин в живописи и театре

Коровин обычно писал розы летом, в сезон этих цветов, но нередко он связывал их с осенним пейзажем (бывшее собрание А.Б.Данцигер), а иногда и зимой вспоминал свою любимую тему. В собрании Л.А.Мясникова находится своеобразная картина Коровина «Два букета роз» (один - большой, в его любимой золоченой фарфоровой вазе, с густо-синим пятном в центре, другой - маленький, с яркими цветами). Они стоят на столике возле окна, за которым расстилается чудесный, синеющий в вечере зимний пейзаж.

Монография   Р.И.Власовой   Живопись - 2 - 3 - 4   5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11    12 - 13 - 14 - 15 - 16   17 - 18 - 19 - 20 - 21   22 - 23 - 24 - 25 - 26   Театр - 2 - 3 - 4 - 5 - 6   7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12   13 - 14 - 15 - 16 - 17

В 1911-1912 годах Коровин привез из своих очередных поездок во Францию два превосходных натюрморта - «Цветы» (1911, Костромской областной музей изобразительных искусств) и «Розы и фиалки» (1912, Государственная Третьяковская галерея). Первый, судя по ряду схожих деталей, исполненный в Виши одновременно с известным портретом Ф.И.Шаляпина, пронизан светом, солнцем и радостью жизни. Второй отличает, пожалуй, еще большая проникновенность чувства художника. Натюрморт «Розы и фиалки» был написан в комнате отеля Scribe, где остановился художник по пути в Виши, ранним вечером, когда сумеречный свет еще не погас и зажженные огни улиц слабо тлели в серой дымке. В широком окне, возле которого стоял накрытый для вечернего кофе стол, был чуть виден далекий Париж - очень удачный фон для передачи пространства в натюрморте; вечернее же освещение помогало объединить красивую мелодию красок. Именно оно сделало таким глубоким темный бархат роз, густо затенило их листья и фиалки, красиво обрамленные нежной сероватой зеленью. Оно притушило яркость красок, но вместе с тем не убило их звучности, их цветовой насыщенности. Каждый цвет здесь звучит не сам по себе, его усиливают и оттеняют соседние цвета. Коровин вовсе не добивается спектральной насыщенности каждого из них. Он широко использует закон цветовых контрастов. Ярко-оранжевое пятно апельсина, например, повышает звучность не только фиолетового в букетиках фиалок, являясь его дополнительным цветом, но и всего ансамбля, внося в него необходимую остроту. Аналогичную роль играет и желтый лимон в натюрморте «Сирень» (1915, Государственная Третьяковская галерея). Усиливая свою цветонасыщенность от соседства с синей окраской вазы, он повышает и декоративные качества всей живописи. Как всегда, пространство Коровин строит совокупностью линейных средств (большую роль в этом отношении играет диагональ оконной рамы и подоконник) и цвета. В интерьере преобладают любимые художником теплые тона. Несколько похолодненных мазков, положенных в верхней части холста слева, особенно в контрасте с теплыми коричневыми охрами согласно оптическим законам играют роль тех «отступающих» тонов, которые воспринимаются человеческим глазом позже теплых и усиливают поэтому впечатление удаленности пейзажа за окном.
Коровин очень тонко учитывает малейшее изменение цвета. Как широко взята шкала серого! Этот цвет играет здесь сложную роль. Он передает и легкую воздушность пространства, и холодный блеск металлических предметов в кофейном приборе, и их смутные отражения в зеркале подноса, и прозрачную тень пористых кусков сахара. Серый цвет в работах Коровина, и в частности в «Розах и фиалках», нельзя отнести к разряду ахроматических, то есть бесцветных, каким он значится в законах цвето-ведения; он не менее окрашен, чем любой хроматический цвет. Свободно, уверенно и точно кладет художник широкие мазки. Ему достаточно двух-трех ударов кисти, чтобы достигнуть иллюзии материальной формы, она дышит жизнью, а это является истинным критерием подлинно живописного произведения.
С особым блеском мастерство Коровина-живописца проявилось в его натюрморте «Рыбы, цветы и фрукты» (Государственная Третьяковская галерея). Он был написан летом 1916 года в Севастополе, где в конце 1916 года художник обосновался в связи с тяжелым сердечным заболеванием.
В этом натюрморте удивительно сочетаются полновесная материальность формы и подчеркнутая декоративность цвета. Именно этой слаженности обязан натюрморт своим поистине ликующим жизнеутверждением. Оно чувствуется и в нежных перламутрах еще влажной чешуи рыб, и в искрящемся алом, словно молодая кровь, вине, и в цветистых, взращенных жарким южным солнцем фруктах, небрежно рассыпанных по столу.
В то же время весь натюрморт пестр и ярок, как красиво затканный ковер. Коровин вводит в холст буквально все цвета спектра - начиная с красного и кончая фиолетовым. Декоративная напряженность холста повышается также благодаря абсолютному отсутствию глухих мест, хотя художник неоднократно пользовался чистой жженой костью - черной краской. Как и всегда у Коровина, каждая краска в каждом мазке играет сложную роль возбудителя силы цвета своих соседок. Конечно, далеко не случайно Коровин «бросает» несколько мазков зеленью возле бутылки с вином - именно они «зажигают» его красный цвет. Однако не этот цветовой контраст здесь поражает. Среди изобразительных средств живописцев он не принадлежит к категории сложных. Поистине достойна удивления «оркестровка» всего колористического ансамбля, то точно найденное живописное окружение, которое имеет каждый цвет. Художник, в сущности, почти отказывается от контура, отграничивающего пластическую форму. Он стремится строить ее только цветом, используя исключительно широкую его шкалу, с тончайшим учетом цветовых отношений. Нужно действительно обладать абсолютным живописным глазом, изощренным, кроме того, в долгом творческом опыте, чтобы из этой россыпи красок сложилось ощущение реальной формы; а оно возникает у зрителя на определенном расстоянии от холста.
Бросается в глаза также, что, усиливая в той или иной мере декоративные качества цвета, Коровин при этом не рушит ни реальный цвет натуры, ни реальное ощущение пространства. Его хорошо строят диагональное расположение стола, затемненный по сравнению со всем натюрмортом фон и интенсивные, иной раз звонко-черные тени от предметов.
А как технически многообразно написана эта картина! Коровин пользуется и чистой краской, иной раз забирает кистью разные краски и, не смешивая на палитре, кладет прямо на холст, но чаще тщательно перемешивает их, стремясь добиться живого разнообразия цвета.
Так ощущение вечно и постоянно меняющегося движения жизни передается художником динамикой богатейшей темпераментной живописи. Кстати, то исключительное значение в построении колорита произведения, которое Коровин придавал живописному окружению каждой вводимой в холст краски, позволяло ему не столь сложно составлять цвета на палитре. В этом отношении В.А.Серов, который, например, складывал иной раз серый цвет из семнадцати - двадцати красок, работал сложней.
Однако с 1910-х годов в творчестве Коровина начинают ощутимей сказываться последствия ограниченности импрессионистического творческого метода. Художник продолжал оставаться блестящим мастером живописи, но он все больше суживал свои творческие задачи живописными. Его здоровое жизнеутверждение начинает порой носить характер бездумного эпикурейства, живописный темперамент становится стихийно-безудержным. Его живопись делается все более декоративной, подчас грубовато-цветистой, а откровенное пренебрежение рисунком приводит иной раз к досадным промахам.

следующая страница...