Биография
Жизнь
мастера

Галерея
Картины
художника

Воспоминания
Отзывы и очерки
о художнике

Рассказы
Рассказы
К.Коровина

Поездки
Где он
был

О Шаляпине
К.А.Коровин и
Ф.И.Шаляпин

Фотографии
Прижизненные
фотографии


"Константин Коровин". Монография Раисы Ивановны Власовой. Коровин в живописи и театре

Но удача не всегда покидала художника в работе для драматических театров. Когда та или иная пьеса импонировала ему, Коровин находил верный живописный подтекст спектакля. Успех В.Э.Мейерхольда, талантливо поставившего в Александрийском театре пьесу Л.Н.Толстого «Живой труп» (1912), должен был быть по праву поделен с Коровиным. Вибрирующая в нервных мазках живопись этих незамысловатых декораций была хорошим эмоциональным фоном для насыщенной драматизмом действия пьесы.


  Монография
  Р.И.Власовой


  Живопись - 2 - 3 - 4
  5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 
  12 - 13 - 14 - 15 - 16
  17 - 18 - 19 - 20 - 21
  22 - 23 - 24 - 25 - 26

  Театр - 2 - 3 - 4 - 5 - 6
  7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12
  13 - 14 - 15 - 16 - 17


В первые годы своей службы в императорских театрах Коровин сам писал декорации, лишь изредка прибегая к помощи других художников. Уже и в это время ему приходилось оформлять не менее трех новых постановок в год, причем тогда он осуществлял не только свои замыслы, но неоднократно исполнял декорации по эскизам других авторов. Так, в 1903 году им были написаны декорации к опере Вагнера «Гибель богов» по эскизам А.Н.Бенуа, в 1905 году - декорации к «Ревизору» по рисункам П.П.Гнедича, а в 1908 году к опере А.Н.Серова «Юдифь» по эскизам В.А.Серова. Одновременно продолжалась активная работа в области станковой живописи. Кроме того, в мае 1901 года Коровин был приглашен преподавателем соединенного тогда в одно отделение жанрово-портретного класса Училища живописи, ваяния и зодчества. Поначалу справляться с огромным объемом работы в театре помогали мастерство и поразительная способность писать быстро. Все современники, которым посчастливилось видеть художника в процессе труда, с восхищением рассказывают об его исполнительском артистизме. В частности, Б.А.Альмединген, побывавший в мастерской Коровина, когда тот поправлял декорации к «Юдифи» А.Н.Серова, вспоминал, как блистательно он писал.
Однако с каждым годом число эскизов театральных декораций росло, и постепенно исполнительская работа стала переходить от Коровина к помощникам.
Основными помощниками Коровина были Н.А.Клодт, одаренный пейзажист, Г.И.Голов, затем В.Е.Внуков и П.Я.Овчинников.
Деятельность в театре большинства живописцев коровинской мастерской, в сущности, и ограничивалась их исполнительской работой. Они осуществляли эскизы Коровина. Лишь изредка некоторые из них имели самостоятельные заказы.
Как свидетельствует режиссер В.А.Лосский, хорошо знавший Коровина по ряду совместных с ним работ, художник «никогда не строил макетов своих постановок. Он писал только эскизы и представлял своим помощникам расшифровывать их».
Часто Коровин поручал им исполнение декораций к целым картинам, даже актам, но у каждого из исполнителей была своя узкая специализация, в пределах которой они чаще всего выступали. Так, Клодту обычно поручались или пейзажные декорации, или пейзажные части в каких-либо других композициях. Голов и Овчинников чаще всего расписывали архитектурные композиции.
Планировал декорации Коровин обычно сам, хотя иной раз режиссеры вмешивались и вносили поправки. Это случилось, например, с декорациями к опере Н.А.Римского-Корсакова «Сказка о царе Салтане» (1913, Большой театр), частично переделанными Лосским по-своему.
Работая долгое время с таким блестящим знатоком сценической живописи, каким был Коровин, все художники его мастерской приобрели замечательную школу. Они писали в манере Коровина и научились понимать его буквально с полуслова. «Бывало, каждое утро, - вспоминал И.Э.Грабарь, - оба они (Клодт и Голов) приходили к Константину Алексеевичу, и последний еще в постели показывал сделанные им ночью беглые эскизы и наброски задуманных декораций. Часто это были только первые мысли, едва уловимые наброски, смысл которых ему приходилось тут же расшифровывать... Помню, - продолжает Грабарь, - как, обращаясь к Клодту, Коровин говорил: «Ну, Николаша, тут еще два леса надо писать, да ты и сам с усами, - я эскизов не делал, напиши, что хочешь, лучше меня сделаешь».
Работе своих помощников Коровин всегда отдавал должное. «Как я рад, что вам понравилась «Саламбо» , - писал художник Теляковскому. - Вышла эта неожиданность отдаленности эпохи, оригинальность красоты этого странного мира не могу взять на себя всего успеха, Голов явился большим выразителем задуманного».
Эскизы декораций и костюмов Коровина сохранились до настоящего времени в чрезвычайно большом количестве. Далеко не все из них равноценны в художественном отношении, различны они и по самому методу исполнения. Некоторым из них свойствен набросочный характер. Как и во многих поздних станковых произведениях, художник искал, прежде всего, общее колористическое решение, и поэтому, кроме композиционной наметки, он иной раз ограничивался лишь распределением основных цветовых пятен. Крайний случай такого типа работ художника - эскиз к IV акту «Лебединого озера» (1912, собрание О.И.Рыбаковой), где в хаосе цветовых мазков теряются очертания его композиции.
Однако лучшие театральные эскизы Коровина представляют собой вполне законченные произведения. Они написаны поистине блестяще и обладают не меньшей художественной ценностью, нежели его станковые работы. Превосходны, например, эскизы к операм «Фауст» (1910), необычайно изящные и гармоничные по колориту; эскизы к опере «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» (1906, Государственный Центральный театральный музей им. А.А.Бахрушина; 1916, Ленинградский государственный театральный музей), где пейзажи, оставаясь сценичными, поражают, как и станковые этюды художника, непосредственностью чувства природы и темпераментностью письма; виртуозно исполнен эскиз декорации к I акту «Золотого петушка» (1909, Государственный Центральный театральный музей им. А.А.Бахрушина), эскизы к «Хованщине» (1911, Ленинградский государственный театральный музей) и многие другие.
Поздним станковым работам Коровина вредили небрежный, приблизительный рисунок и приобретавшая нарочитый характер широкая манера письма; в театральных эскизах Коровина, если они не были сделаны наспех, рисунок и живопись находились в большей гармонии. Лучшие из них отличает не только красота колорита, но и свободный, живой язык рисунка, его немногословность и точность. Какая, например, верность руки в эскизах костюмов к опере М.М.Ипполитова-Иванова «Измена» (1913, Ленинградский государственный театральный музей) или к балету Ф.А.Гартмана «Аленький цветочек» (1907, Ленинградская государственная театральная библиотека им. А.В.Луначарского, Музей-усадьба Абрамцево и бывшее собрание А.Г.Мовшенсона), где гибкая живая линия словно поет!

следующая страница...



   » 

  "Пейзаж нельзя писать без цели, только за то что он красив - в нем должна быть история вашей души. Он должен быть звуком,
отвечающим сердечным чувствам. Это трудно выразить словом, это так похоже на музыку на кончике пера." (Коровин К.А.)



Художник Константин Алексеевич Коровин. Картины, биография, книги, живопись, фотографии


Rambler's Top100