"Константин Коровин". Монография Раисы Ивановны Власовой. Коровин в живописи и театре

Начиная с 1889 года, когда с «Испанками» Коровин впервые выступил в Товариществе передвижных художественных выставок, он регулярно выставляется там как экспонент. В 1891 году он посылает в жюри XIX выставки Товарищества свой большой только что оконченный холст «Девушка осенью» - портрет в пленере (Горьковский государственный художественный музей).

Монография   Р.И.Власовой   Живопись - 2 - 3 - 4   5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11    12 - 13 - 14 - 15 - 16   17 - 18 - 19 - 20 - 21   22 - 23 - 24 - 25 - 26   Театр - 2 - 3 - 4 - 5 - 6   7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12   13 - 14 - 15 - 16 - 17

Печальная девушка у одинокой деревянной скамьи, в пустом парке, засыпанном опадающими листьями, среди осенней природы. В руке - вянущий стебелек. В искусстве конца XIX века можно часто встретить подобную тему. Вспомним печальный «Осенний день. Сокольники» Левитана, одиноких девушек Нестерова на фоне блещущей печальной красой осенней природы. Но «Девушку осенью» Коровина связывает с этими картинами главным образом лишь сходный мотив. Коровинской природе несвойственна грусть. И здесь она также мало ощущается. Деревья еще не успели потерять свой последний убор, еще ласково скользят лучи солнца в просветах еще густой листвы. Да и светлое, нарядное, красиво написанное платье оживляет картину. (Вспомним темные траурные тона в работах Нестерова, вносящие в них трагическое начало.) Но не только в этом особенность коровинской картины. Для него подобный выбор темы был своеобразным творческим компромиссом. Очевидно, не без влияния своих друзей, и в первую очередь Поленовых, художник пытался «одолеть» картину тематического плана. И все же она оказалась ближе к большому натурному этюду, чем к тематической картине. При всей живописной ценности «Девушки осенью», а в этом Коровину никто не отказывал, ее литературный сюжет не был выражен достаточно полно. В непосредственности же живого, быстрого мазка некоторые усматривали этюдную незавершенность, неряшливость художника.
И снова, как в дни «Испанок», в Москве с волнением следили за судьбой картины. К радости москвичей, «Девушка осенью» прошла на жюри Товарищества передвижных художественных выставок снова с успехом. Она была принята четырнадцатью членами жюри из шестнадцати присутствующих. «Костю передвижники вдруг ужасно полюбили», - сообщал жене В.Д.Поленов из Петербурга. В одном из писем он указывал, что Н.Н.Ге больше всех понял и оценил Коровина. Особенно понравилась ему голова.
Необычайно ценно единственное дошедшее до нас высказывание о Коровине В.И.Сурикова - одного из самых строгих ценителей искусства. «Сурикову очень понравилась живопись головы, пейзажа; он слово в слово сказал то же, что и вы», - писал Коровин Поленову в Петербург. Но еще полнее вскрывает отношение передвижников к искусству Коровина тех лет оценка И.Е.Репина. «Сегодня я обедал у Репина, - писал Поленов жене. - Он только что вернулся с нашей выставки и ужасно хвалил ее. Особенно ему нравится Касаткин, по живописи - Костя Коровин. Он говорит, что чудесный прием, чисто испанец старинный, только строже надо рисовать и вообще учиться - талант огромный». П.М.Третьяков, видевший картину еще в мастерской художника, правильно предсказал ее судьбу в Товариществе. «Перед отправкой «Девушки» в Петербург, - писал Коровин Поленову, - у меня в мастерской был Павел Михайлович, ему, кажется, больше понравились мои этюды, чем портреты. Про картину сказал, что она имеет живописный интерес, но что на выставке из-за нее может быть вопрос».
И вопрос об искусстве Коровина в Товариществе действительно возник. Несмотря на общее признание талантливости художника и даже на то, что «Девушка осенью» прошла на жюри большинством голосов, несмотря на то, что в этот год в Товарищество влилась большая группа молодежи - И.И.Левитан, А.Е.Архипов, И.С.Остроухов, Н.А.Касаткин, С.И.Светославский, А.С.Степанов и другие, Коровин снова не был принят в члены Товарищества. А ведь многие из них уже тогда учились искусству живописи именно у Коровина.
Причиной особенной настороженности передвижников по отношению к Коровину являлся, конечно, не только характер исполнения «Девушки осенью», хотя и последняя казалась многим из них, как писал Поленов, «только талантливыми намеками». Опасения передвижников подогревались и некоторыми другими работами Коровина, особенно теми, которые выставлялись им на этюдных выставках, организованных в конце 1880-х годов Московским обществом любителей художеств. «Все его этюды, - насмешливо и возмущенно писал Сергей Глаголь в рецензии на вторую этюдную выставку, - словно сделаны наспех, и на одних как будто бы только проложен тон для того, чтобы потом прописать на нем подробности, а другие представляют такой хаос небрежных мазков, что весь этюд похож будто бы его уронили лицом на пол и, оторвавши от пола, прилепили на стену».
Конечно, утверждение Глаголя излишне категорично и временно. Но оно все же в некоторой степени отражает наметившийся ко второй половине 1880-х годов разлад старших передвижников с молодежью. Вспомним, что Серов, написав в 1887 году «Девочку с персиками», опасался упреков в недоведенности, претенциозности и т.д. и т.д. Что же касается Коровина, то причины недовольства его учителей и старших товарищей стали обозначаться к рубежу 1880-х и 1890-х годов все более явственно. Для художника это было трудное время начавшегося творческого перелома. Его новые поиски и сомнения отражались в его этюдах. Он писал их много, пожалуй, как никогда разнообразно, что, кстати, часто затрудняет их датировку. Пленерный, легкий, романтический этюд «Порт в Марселе» (1889, Государственная Третьяковская галерея); написанный темпераментно и широко, бороздящей холст кистью, взволнованный «Вечер» (1886, частное собрание, Москва); очаровывающий глубиной тепло-коричневого тона этюд «Покупка кинжала» (1889, Государственная Третьяковская галерея) - все они заметно отличаются от более ранних работ художника. Разница эта обнаруживается особенно явственно при сравнении уже упоминавшегося «Мостика» и «Пейзажа с мостом» (конец 1880-х гг., Государственная Третьяковская галерея), в которых идентичны и сюжетный мотив и некоторые детали (даже придорожный столбик тот же). В обоих пейзажах Коровин стремится запечатлеть образ простой сельской природы средней полосы России. Но если первый пейзаж хочется «прочитывать», в нем содержится детальное повествование обо всем, что изображается, то второй, написанный более обобщенно и темпераментно, как бы единым дыханием, притягивает приподнятостью целостного живописного образа.
В цикле пейзажей 1890-х годов Коровин продолжает поиски картин, «которые близки сердцу, на, которые отзывается душа». Он стремится, чтобы каждый мазок активно передавал чувства художника, их динамику. Ведь даже в «Мальвах в Саратовской губернии» живописный покров холста был еще спокоен. Теперь сделана решительная попытка преодолеть статичность живописи. И все же оставалась определенная компромиссность. В картине молодого Левитана «Осенний день. Сокольники» осенняя печаль была персонифицирована в фигурке молодой женщины в темных одеждах, бредущей по опустевшим аллеям осеннего парка. Коровин, как, впрочем, в дальнейшем и Левитан, передает настроение человека собственно пейзажем, но в поисках выразительности образа он еще отталкивается от сюжетного мотива. Не случайно во всех трех пейзажах присутствуют элементы романтики, например бурно клубящиеся облака. И Коровин не чувствует удовлетворения.

следующая страница...